Генерал Бритвин: мы дважды пережили шельмование армии

100 лет назад, 28 мая 1918 года Совет народных комиссаров РСФСР издал декрет «Об учреждении Пограничной Охраны». Тогда же было создано Главное управление пограничной охраны, в состав которого вошло немало офицеров царской России, решивших присягнуть на верность советской власти.

Генерал-лейтенант  Николай Васильевич Бритвин был последним начальником Политуправления Погранвойск КГБ СССР (март 1987 г. – сентябрь 1991 г.) – членом военного совета. Мой дед Аркадий Неволин подружился с ним во время службы в Сотом погранотряде на норвежской границе. С тех пор они не переставали общаться, дружили семьями. Шесть лет назад мне удалось поговорить с Бритвиным. Он рассказал о национальной политике в СССР, перестрелках на границе с Китаем, Афганской операции и руководителях  КГБ и Погранвойск. Мой дед и генерал Бритвин уже ушли. Их памяти я посвящаю этот текст.

Свой путь в погранвойсках Бритвин начал в Калининградском пограничном училище, где, по его словам, «послаблениям не было места». Требования к боевому обучению высоко поднял тогдашний министр обороны, маршал Советского Союза Георгий Жуков.

«Если ночные занятия, то они обязательно проводились во второй половине ночи. Если выехали на учения окапываться, то изволь отрыть окоп или траншею военного профиля, и так по каждому предмету», — сказал Бритвин. Два-три раза в неделю объявлялись учебные тревоги и марш-броски.

На выходных устраивались соревнования: «тот же марш-бросок со штатным оружием, патронным ящиком на взвод, на 10-15 км на первенство учебных групп», — рассказал Бритвин. Только за первые полгода Бритвин преодолел в этих марш-бросках около 300 км. Марши и полевые занятия проходили и зимой, и летом. «После первого зимнего лагеря мы вернулись в казармы другими людьми, прошел страх перед зимой и холодом, оказалось, что можно жить и в полевых зимних условиях», — сказал он.

По его словам, в учебных группах была товарищеская обстановка: «приходила кому-то посылка – праздник для всех». «Никто не задумывался и не интересовался, кто какой национальности. Но один раз к этой проблеме пришлось обратиться», — поделился Бритвин. Инцидент произошел возле столовой. Курсанты столпились у входа, так как внутрь не пускали — «что-то было не готово». Сперва старшина дивизиона Павел Литвиненко старался поддерживать дисциплину. Пауза затягивалась, и среди курсантов начались разговоры. В дивизионе Бритвина вниманием сотоварищей завладел курсант Геннадий Семенчук, который рассказывал о татарских обрядах и обмолвился о том, что их лучше знает Петр Крехов, который был татарином. «В тот момент ко мне пришла, как мне тогда казалось, оригинальная мысль. «Да-к татары триста лет Русь угнетали, макнем Петьку!». Несколько курсантских рук легло на голову Петьки, дежурное нажатие вниз – и  он сидит на земле», — рассказал собеседник. Смех среди курсантов.

Через пару дней Бритвина вызвали в политотдел училища, где сначала с ним «обстоятельно беседовал» секретарь парткомиссии, разъясняя суть национальной политики и братства народов СССР. Продолжил воспитательную работу начальник политотдела, полковник Чепарухин. «Так я впервые познакомился с работой политического отдела, с которым была связана моя дальнейшая служба», — отметил Бритвин.

Без связи с материком

После окончания Калининградского пограничного училища в 1957 году Бритвина направили в Краснознаменный Тихоокеанский пограничный округ. Отправить сразу на заставу на далеком острове Онекотан у командования отряда возможности не было, и какое-то время он командовал комендантским взводом. Только к новому году пограничный сторожевой корабль «Дзержинский» доставил Бритвина на остров, откуда он в сопровождении трех солдат «преодолев на лыжах почти полсотни километров, прибыл на заставу».

Начальник заставы, капитан Василий Долгов, «занял в жизни место рядом с первой школьной учительницей». Долгов помог прибывшему освоиться в небольшом коллективе пограничников и приступить к исполнению служебных обязанностей. «Никакой связи с материком не было, за зиму не отправлено ни одного письма, на довольствие на кухню шло все сушеное или консервированное, не было даже обычного картофеля. Вокруг вообще не было ни одного гражданского человека, не говоря уже о девушках», — отметил Бритвин.

По его словам, единственным источником информации о том, что происходит на Большой земле, был старенький радиоприемник «Родина», «где днями и ночами вещали о хрущевских реорганизациях, ненужности армии, ее очередных сокращениях. По радио передавали репортажи, в которых обязательно присутствовал элемент насмешки над офицером, его профессией, на все лады расхваливался «герой того времени» — бывший майор, а теперь свинопас по фамилии Чиж». Это информационная накачка делала свое дело.  Примерно после года службы на заставе у Бритвина созрело решение уволиться в запас.

Когда на заставу пришла шифровка с вопросом о желании офицеров уволиться, Бритвин вместе с начальником заставы сообщили об этом в Центр. «Правда, на следующий день получили разносный ответ за «дембельские настроения, потерю чувства ответственности за охрану границы и безопасность Родины». Упрек незаслуженный, обидный, — отметил Бритвин. «Моему поколению пришлось в одну реку войти дважды. На заре юности разгон и шельмование армии при Хрущеве, и повторение того же в конце службы – в августе 1991 года».

Граница с Китаем

После дальней заставы на острове в Тихом океане была Военно-политическая академия имени Ленина, а дальше — Восточный пограничный округ. Граница с Китаем на тот момент была крайне сложной. Одной из опасных вспышек был конфликт на острове Даманский весной 1969 года, в результате которого потери были как с советской, так и с китайской стороны. «Дважды пришлось принимать участие в острых моментах, в том числе, в Жаланашколе Семипалатинской области», — рассказал собеседник.

Инцидент в Жаланашколе произошел рано утром 13 августа 1969 года. Полтора десятка китайский военных перешли границу СССР и начали окапываться на советской территории. Еще примерно сотня китайских солдат и офицеров расположились на своей территории неподалеку. Советские пограничники подтянули резервы, к месту нарушения границы выдвинулись бронетранспортеры. Спустя некоторое время завязался скоротечный бой, в ходе которого китайцы были выбиты с советской территории.

При столкновении двое советских пограничников: рядовой Виталий Рязанов и инструктор службы собак младший сержант Михаил Дулепов, — были убиты, еще десять человек получили ранения. Потери с китайской стороны составили 19 человек убитыми, еще трое были взяты в плен.

С поля боя советские пограничники собрали девять карабинов СКС, ручной пулемет РПД, четыре пистолета ТТ, а также несколько десятков ручных и противотанковых гранат.

«Китайцы все спровоцировали, но там уже силенки были другие, в отличие от вооруженного конфликта на Даманском. Мы были готовы к этой вылазке» — отметил Бритвин.

По его словам, этот конфликт был вызван сиюминутной ситуацией. Вскоре он был исчерпан. После инцидента многих пограничников по привычке представили к высоким наградам, а тогдашний председатель КГБ Юрий Андропов на это сказал: «Вы что, хотите нас столкнут с китайцами и рассорить на всю жизнь? Все конфликты проходят и уходят, а отношения между народами остаются».

После этого Бритвина направили на норвежскую границу в качестве начальника политотдела – заместителя начальника Сотого пограничного отряда. Затем он стал замначальника политотдела Среднеазиатского пограничного округа. «Проработав там три года, я был зачислен приказом министра обороны в Военную академию Генерального штаба, где учился два года. Хорошее было время… С нашего выпуска было двое будущих министров обороны России – Игорь Родионов и Игорь Сергеев. Я был вторым из политработников в СССР, кто закончил Академию генштаба. Первым был Михаил Петрович Распопин», — отметил он.

Бритвин прошел все должности по линии политработы: сперва был замначальника заставы по политчасти, потом инструктором в комендатуре, затем служил в комсомольском отделении округа и, наконец, после Военно-политической академии попал в политуправление Погранвойск.

Политуправление Погранвойск

На политуправлении замыкались все политорганы округов: первичные партийные организации были подчинены политотделу погранотряда, те в свою очередь выходили на политотделы округов. Венчало всю систему Политуправление Пограничных войск, которое напрямую выходило в ЦК.

Ключевыми функциями Политуправления были руководство партийными органами и идеологическая работа и контрпропаганда. Затем появилось еще одно важное направление – поддержание деловых связей с политорганами других государств.

«Работая в составе военного совета, мне не раз приходилось быть свидетелем, как начальник Погранвойск, генерал армии Вадим Матросов, казалось бы, в рядовом, рабочем вопросе умел увидеть перспективу совершенствования оперативно-служебной деятельности войск, нацелить коллегиальный орган военного и политического руководства на ее рассмотрение и решение».

По его словам, Матросов много уделял внимания «совершенствованию стиля, повышению деловитости» в работе Военного совета Пограничных войск и военных советов пограничных округов. Матросов предложил ввести должности члена военного совета – начальника политоргана. Это сделало руководителя политоргана более самостоятельным, «вместе с тем значительно возрастала его персональная ответственность за положение дел, не стало возможности прятаться за спину командира».

Матросов был талантливым организатором и одаренным руководителем. Он умело опирался на партийные организации, направляя их усилия на решение главной задачи, стоящей перед войсками. Принимал активное участие в работе партийных конференций, собраний партийного актива войск округа. Выезжал для участия в их работе всегда заблаговременно, наряду с решением командно-штабных вопросов встречался в частях и на кораблях с коммунистами и беспартийными пограничниками. Это давало ему возможность с партийной трибуны высказывать объективные оценки роли общественных организаций в формировании морально-нравственного потенциала войск в интересах обеспечения государственной безопасности на границе, отметил Бритвин.

По его воспоминаниям, предложения, которые начальник Погранвойск выносил на военном совете или заседании военной коллегии КГБ, отличались лаконичностью,  четкими, ясными формулировками и выстроенной системой аргументации.

На одном из заседаний коллегии КГБ рассматривалось состояние воинской дисциплины в Северо-Западном пограничном округе. Группу офицеров от Главного управления Погранвойск и Инспекторского управления КГБ по оценке состояния дисциплины возглавил Бритвин. «Инструктируя нас, Матросов обратил внимание на то, чтобы в нашей работе не было никаких поверхностных, эмоциональных выводов, только объективная оценка достоверных фактов и явлений с определением их тенденций развития. При анализе во главу угла следовало положить работу офицеров различных служебно-должностных уровней, памятуя, что первопричиной всего является уровень организации службы», — отметил Бритвин.

Практически в подготовке заседания коллегии, где должны были огласить результаты этой проверки, участвовали все управления. «После многочисленных вопросов и ответов председатель КГБ Виктор Чебриков спросил, обращаясь ко мне: «Скажите прямо, имеет ли место в округе коренное улучшение дисциплины?» Я ответил: «Считать, что в округе провал с дисциплиной, оснований нет, также как нет достаточных оснований полагать, что она коренным образом улучшилась».

После этого попросил слово начальник войск Северо-Западного округа генерал-лейтенант Александр Викторов. Излагая свое видение проблемы, он заявил, что мой ответ не объективен. Комиссия с положением дел должным образом не разобралась. Спустя некоторое время выступил Матросов. В своей краткой речи он подчеркнул, что округ теряет поступательное движение вперед. Руководству округа надо искать не оправдания, а новые эффективные методы работы в сложившейся обстановке с учетом изменений в системе охраны границы, уровнем профессиональной и общеобразовательной подготовки офицеров, сержантов и рядовых пограничников.

Вадим Матросов: внимательность к людям и высокая требовательность

По словам Бритвина, одним из основных человеческих качеств Матросова было внимательное отношение к людям, забота о них, готовность в любое время прийти на помощь оказавшемуся в беде. Другая сторона – высокая требовательность. «Он оценивал военного человека с позиций добросовестного выполнения им воинского долга. Целиком и полностью доверял своим помощникам, но когда дело касалось конкретных ситуаций, стремился разобраться лично на месте», — подчеркнул Бритвин.

Он вспомнил об эпизоде, который произошел в Забайкальском пограничном округе, где командование упустило ряд вопросов в руководстве оперативно-служебной деятельностью войск. Выехав в округ, Матросов внимательно разбирался с положением дел, заслушивал оценки руководителей о причинах снижения уровня управления войсками.

По свидетельству полковника Платонова, бывшего заместителя начальника политотдела Забайкальского пограничного округа, Матросов, изучая проблему, в беседах с офицерами, на служебных совещаниях, ни разу не повысил голос, если необходимо, тактично уточнял детали. Не было упреков и огульных обвинений. «На завершающем этапе работы Вадим Александрович вызвал в округ меня. Полагаю, что он хотел еще раз проверить объективность своих выводов и справедливость возможного варианта принимаемого решения. Взвесив все, в интересах дела без колебаний внес предложение о замене состава командования войск округа», — сказал Бритвин.

Он добавил, что в самой сложной обстановке Матросов умел найти и принять наиболее целесообразное решение и был готов нести за него ответственность. «Как сейчас говорят, умел держать удар».

Юрия Андропова где ценили, а где и побаивались

Юрий Андропов был фигурой довольно колоритной. «Мне с ним с глазу на глаз пришлось беседовать только однажды. В 1971 году, когда меня назначали начальником политотдела — заместителем начальника Сотого погранотряда по политчасти», — сказал Бритвин. Дело в том, что Сотый отряд прикрывал норвежскую границу и являлся участком выхода отработавшей агентуры.

Обычно назначения начальников отрядов принимались на коллегии КГБ. Однако в данном случае было принято решение использовать «опросный порядок», когда кандидата «водили по членам коллегии». «Андропов решил со мной побеседовать отдельно. Мне было назначено время и место на Лубянке. Я сидел, ждал приема Андропова. В девять вечера он принял меня, и мы с ним беседовали минут сорок. Он задавал разные вопросы», — сказал Бритвин.

«Меня поразило, что он знал исключительно, в деталях элементы и особенности обстановки на том участке, ну и линию поведения, как вести себя в различных ситуациях. Я вышел от него, честно говоря, окрыленный. Во-первых, Андропов был величиной, и во-вторых, я был поражен таким глубоким погружением в проблему и глубоким познанием, казалось бы, простых вещей, какие были под силу только простому смертному. Я остаюсь при своем мнении, что Андропов был личностью высокого склада, которая заслуживает уважительного места в нашей истории, и она не будет забыта на долгие времена», — подчеркнул он.

Виктора Чебрикова называли Комбатом

После Андропова шефом КГБ стал его зам Виктор Чебриков. До назначения на пост председателя Чебриков курировал пограничные войска. «Все наши предложения мы докладывали Чебрикову. Мы все звали его Комбат. Это был волевой, целеустремленный, хваткий, храбрый и требовательный руководитель», — отметил Бритвин.

Он привел один пример. Во время афганских событий группа душманов вышла к границе СССР и выпустила по Пянджу несколько реактивных снарядов. В связи с этим событием Чебриков вызвал к себе Матросова, начальника штаба генерал-лейтенанта Илью Калиниченко, начальника разведки генерал-лейтенанта Владимира Шишлова и Бритвина. Состоялся жесткий разговор. Председатель КГБ потребовал объяснить, почему не сработала разведка? Чем объяснить, что душманы преодолели полторы сотни километров и их никто не заметил, не попытался воспрепятствовать их действиям?

«В заключении Чебриков предупредил, что если еще хоть один снаряд разорвется на нашей территории, никого из присутствующих на занимаемых должностях не будет. Вадим Александрович (Матросов – прим. авт.) ответил, что все ясно, что будут приняты меры, исключающие подобные факты», — отметил Бритвин.

По возвращении от председателя состоялся краткий обмен мнениями. Не было и малейших попыток найти какие-то оправдания. Оперативная группа получила задачу немедленно докладывать начальнику войск о малейших изменениях обстановки. В подразделения, находящиеся в Афганистане, убыла группа офицеров во главе с Шишловым.

«В то время В.А. Матросов большую часть суток проводил на переговорном пункте, корректируя действия разведчиков и командования отрядов, мотоманевренных и десантно-штурмовых групп. До самого вывода войск подобных случаев больше не было. В то же время было пресечено несколько десятков попыток обстрела нашей территории», — отметил Бритвин.

Вообще, что касается вопроса о советской военной операции в Афганистане, Бритвин придерживался следующей позиции. «В Афганистан мы ввели войска правильно. Потому что, не введи мы туда войска, не прикрой с той стороны границу, мы имели бы очень много неприятностей непосредственно на границе. Поэтому это было оправданное, разумное решение нашего тогдашнего политического руководства. И там был не только военный, но и политический смысл. Да, погибли люди, ну что ж, в каждой войне убивают…».

Говоря о завершении операции, он отметил, что «народ покорить, победить нельзя, а там уже воевал народ». «Поэтому то, что там кто-то что-то не доделал, это уже опять вопрос чисто тактический. А выводить, без сомнения, нужно было. Это же копейка народная летит…», — добавил он.

Бритвин рассказал, что перед выводом войск проехал по всему ближайшему приграничью. После этого было принято решение о строительстве моста через Пяндж. До этого было только сообщение на понтонах, а то и баржа ходила.

К слову, за неоднократные спецкомандировки в Афганистан Бритвин был награжден Орденом Красного Знамени. Вообще генерал признался, что даже принимал участие в боестолкновениях, хотя на этот счет говорил крайне скупо, мол, «участвовал», не уточняя ни где это происходило, ни когда. А мест, где это могло случиться, в его биографии немало, так что здесь остается только предполагать.

На излете Союза

В 1987 году Бритвин стал членом Военного совета — начальником Политуправления пограничных войск КГБ. А в 1989 году был избран народным депутатом СССР. К слову о мифах о том, что якобы из СССР массово пытались уехать: статистика показывает, что, например, в 1989 году «количество нарушителей, идущих в Советский Союз, в три раза превышало число пытающихся незаконно покинуть его пределы», отметил генерал.

Став депутатом, Бритвин не забывал интересы пограничников. Когда решался вопрос о выделении бюджетных средств на содержание погранвойск отдельной строкой, он при активном участии Матросова подготовил соответствующее письмо в Верховный Совет. Первое рассмотрение этой инициативы состоялось на заседании Комитета по обороне и государственной безопасности. После краткого доклада Бритвина слово взял маршал Советского Союза Сергей Ахромеев. Он сказал, что если просил Матросов, значит вопрос жизненно важный для войск, надо его решить положительно. С предложением маршала согласились все члены комитета.

По словам Бритвина, авторитет Матросова также «без осечки сработал» при рассмотрении этого вопроса на заседании Комитета по бюджету советского парламента. «После принятия этого решения ко мне подошел Матросов и сказал: «Ты уже памятника заслуживаешь только за одно то, что добился отдельного финансирования из бюджета страны на погранвойска», — отметил Бритвин.

Ветер перемен коснулся и пограничных войск. В эпоху гласности и открытости пограничникам приходилось адаптироваться к новым условиям. Например, в мае 1989 года в Дальневосточном, Забайкальском, Западном пограничных округах работали представители средств массовой информации не только США, но и ФРГ, Дании, Японии и многих других стран. «Больше всего их поражали не быстроходные сторожевики, электронная и иная техника, применяемые в охране границы, а люди, чей реальный образ разительно отличался от сложившегося на Западе стереотипа советского солдата. Пограничники были образованные, контактные, доброжелательные, преданные долгу и делу, которому служат», — подчеркнул Бритвин.

29 августа 1991 года президент СССР М.С. Горбачёв подписал Указ «Об упразднении военно-политических органов в Вооружённых Силах СССР, войсках КГБ, внутренних войсках МВД и железнодорожных войсках». И карьера Бритвина в Погранвойсках завершилась.

Дмитрий Волин

Использование материалов сайта разрешено только при наличии активной ссылки на источник.