«Он никогда не таил зла»: Нина Фалина представила книгу воспоминаний о муже

В конце 2018 года Нина Фалина представила в Москве книгу «Валентин Фалин глазами жены и друзей. Подлинная история жизни и любви». Фалин в разное время был послом СССР в ФРГ, возглавлял Международный отдел ЦК КПСС и руководил агентством печати «Новости» (АПН). На презентации, которая прошла в правопреемнице АПН — МИА «Россия сегодня» Нина Фалина рассказала об эпизодах из жизни мужа, которые не вошли в книгу, а также ответила на вопрос Kremlinhill об анонимках на ее супруга.

Шутка вместо протокола

«Эта книга – результат коллективного творчества людей, которые знали моего мужа в разные периоды его жизни. Некоторые даже раньше, чем я познакомились с ним, подружились, наблюдали его с близкого расстояния, общались с ним. И я хочу всех поблагодарить за участие в написании этой книги.  Здесь почти не будет политики, очень немного политики. И точно, что не будет никакого протокола, никаких торжественных или официальных речей», — заявила Фалина на презентации издания.

По ее словам, торжественные речи Фалин всегда пытался перевести в шутку. «Он очень любил юмор. Его любимая шутка: «Какая разница между простым министром и человеком?» Ответ: «Никакой, просто министр об этом не знает». Он задавал этот вопрос и министру иностранных дел и генеральному секретарю, ответы были разные».

Вдова Фалина рассказала о праздновании 75-летия экс-канцлера Германии Вилли Брандта в 1989 году. Мероприятие организовал президент ФРГ фон Вайцзеккер, пригласил очень узкий круг людей: от Франции был президент  Франсуа Миттеран, от Израиля — вице-премьер Шимон Перес, от Советского Союза — Валентин Фалин. «В этом узком кругу звучали торжественные речи. Брандт в ответном слове сказал: «Я чувствую себя так, как словно присутствую на собственных похоронах». Эту шутку Валя повторял регулярно, когда что-то подобное звучало в его адрес», — отметила автор книги.

Огнем нежданных эпиграмм

Фалина рассказала о забавной традиции сотрудников МИД СССР составлять эпиграммы друг на друга. «Была такая книга [советского дипломата] Анатолия Ковалёва «Азбука дипломатии». Об этом Валентин написал: «Стать дипломатом дело плевое, — читайте Азбуку Ковалёва».

Досталось и тогдашнему шефу Фалина министру иностранных дел СССР Андрею Громыко. Как-то на обратном пути из Италии Фалин сочинил: «С лицом, словно из камня изваянным, трудится в центре, поближе к окраинам». «В центре, поближе к окраинам» — это слова Громыко, которыми он охарактеризовал один из митингов, проходивших в Индии. Впрочем, начальник в долгу не остался: «Хлеб итальянский, коньяк армянский. Античные развалины на фоне Фалина».

Еще одна эпиграмма была адресована матери его супруги. «Выпало проклятье — быть моложе зятя». Речь шла о разнице в возрасте между Фалиным и супругой, которая составляла почти 30 лет.

Сборник воспоминаний

«Я хочу сказать, что все друзья мне очень дороги. Хочу поблагодарить тех, кто откликнулся написать воспоминания о Фалине. Это получились воспоминания друзей. Я просила, чтобы все было в духе Валентина, на то они и друзья, что без лишних слов все поняли».

Большое эссе в книгу прислала Александра Мравинская, вдова дирижера Евгения Мравинского. «Эссе светится любовью к Мравинскому и уважением к Фалину». 

«Я в книге пишу о посещении четой Мравинских нашего дома в 1982 году, после знаменитого концерта маэстро в Москве. С Александрой Михайловной мы поддерживаем отношения до сих пор. Очень благодарна ей за то, что в драматичном для нас 1991 году она одной из первых позвонила из Ленинграда и поддержала удивительными словами любви и доверия. Я пишу об этом в книге и хочу лишний раз подчеркнуть, что очень признательна ей за этот мужественный поступок».

Большой и подробный рассказ о дружбе с Фалиным подготовил известный журналист — международник Виктор Линник. В его тексте были затронуты и политические вопросы, а эту тему Нина Фалина хотела обойти стороной. «Во время редактирования мы даже дискутировали (уместны ли политические моменты книги — прим. kremlinhill), но автор — есть автор, у меня только совещательный голос, все осталось так, как он написал».

Линник сравнил Фалина со Штольцем — героем романа Гончарова «Обломов». «Не скрою, я давным-давно читала это произведение и тут же бросилась перечитывать его. Действительно, совпадение есть и внешнее, и внутреннее», — отметила Фалина. По ее словам, супруг был деятельным, целеустремленным, очень ответственным человеком, который ценил время. «Даже в самые последние годы, когда он практически потерял зрение, не сидел без дела. Участвовал в разных конференциях, диктовал мне статьи, мы читали вслух, давал интервью, мы очень много путешествовали, много гуляли пешком по Москве».

Дипломат умел починить практически любую вещь. «Если дома что-то ломалось, то Валентин, даже почти вслепую ремонтировал, у меня не было с этим проблем. Он все мог сделать своими руками».

Я не немец, хотя и германист

Вместе с тем, за практичностью Штольца скрывалась русская душа. «Я не немец, хотя и германист», — говорил Фалин. Доказывал эти слова многократно — его приглашали переехать в Австрию или Германию. Причем обещали всяческую помощь. Ему были готовы немедленно выдать паспорт и предоставить хорошую материальную поддержку. Однако он всегда отказывался.

По словам вдовы, у супруга «была православная душа». «Я ему как-то рассказала очень понравившуюся мне притчу о том, как муж с женой счастливо живут много-много лет. Все удивляются и спрашивают, как это им удается. Они живут никому не завидуя, самодостаточно, никто в принципе им не нужен, любят друг друга и Бога. Реакция Валентина меня удивила немного. Он сказал: «А как же людям помогать? А вдруг кому-то наша помощь нужна?», — отметила Нина Фалина.

Фалин всегда был готов прийти на помощь. Нередко люди благодарили его, а он даже не сразу мог вспомнить, как именно он помог человеку.

Фалин никогда не таил зла. Показательным случаем, стала ссора Фалина с секретарем ЦК КПСС Юрием Андроповым, которая произошла в 1982 году «по навету одного человека». В пылу разговора Фалин сказал Андропову: «Вы не царь, а я не раб!». После этого он «полетел по служебной лестнице вниз». Фалин, бывший к тому моменту первым заместителем заведующего Отделом международной информации ЦК, оставил эту должность и до 1986 года был политическим обозревателем «Известий».

По словам вдовы, у Фалина «неоднократно была возможность мелко отомстить, что-то сказать в интервью, но никогда, даже просто в разговоре об Андропове не было каких-то неуважительных, несправедливых слов». При этом подобные инциденты случались не только с Андроповым.

Дипломат также избегал бранных слов. «Однажды, очень давно, он разговаривал по телефону со своим знакомым и, поскольку разговор был интересным, он включил громкую связь, чтобы я тоже могла слышать. И вдруг из трубки понеслось отборное и непереводимое. Валентин крякнул, трубку прижал к уху и постфактум извиняющемся взглядом посмотрел на меня», — рассказала вдова.

Как появилась книга

Фалина начала писать книгу в 1992 году. В это время они были вынуждены уехать из России в Германию. «Нас тогда просто выдавили». В 1988-1991 годах Фалин был заведующим Международного отдела ЦК КПСС, и в 1991 году им стали интересоваться правоохранительные органы, которые искали так называемое «золото партии». В ФРГ их пригласили немецкие друзья: Эгон Бар, Марион фон Денхоф, Рудольф Аугштайн (издатель «Шпигеля») и Вилли Брандт. «Было очень трудно первое время, мне было особенно сложно – я языка не знала, из дома не могла никуда выйти без Валентина, а он работал. Бар пригласил его в свой Институт исследований проблем мира Гамбургского университета. И чтобы просто чем-то заняться, я стала писать воспоминания», — отметила Фалина.

Первая часть воспоминаний была закончена в 1992 году. «Я писала, в основном, для себя и для узкого круга друзей, надо было себя как-то успокоить, привести в чувства».

После этого рукопись пропала. Обнаружилась она только в 2017 году в архиве бывшего Института Марксизма-Ленинизма. Сейчас это Архив социально-политической истории. «Рукопись принесли мне, мы с Валей перечитали, растрогались, столько было воспоминаний. И я ее опять отложила, и вот сейчас она пригодилась. Я ее не редактировала».

Дневники Фалина начала писать в 2013 году. Писала очень много, почти каждый день. В книгу она выбрала эпизоды из жизни, которые показывают, что ее супруг «до самого последнего не потерял интерес к жизни».

Об анонимках

В ходе презентации книги Фалина ответила на вопрос Kremlinhill.

— В начале 80-х годов в ЦК поступал целый поток анонимных писем на видных деятелей советской страны. Известно, что писались анонимки на вице-президента МОК Виталия Смирнова, когда он разводился с первой женой. Жертвой анонимок был секретарь ЦК ВЛКСМ Виктор Мишин, у того был конфликт с сыном главы МВД Николая Щелокова Игорем. По воспоминаниям сотрудника Отдела международной информации ЦК КПСС Виталия Игнатенко «некоторые цековцы считали, что В.М. Фалину не стоило бы создавать семью с молоденькой сотрудницей Отдела международной информации ЦК. А Фалин в очередной раз пошел против устоявшихся партийных установок». Была ли ваша семья объектом анонимок со стороны недоброжелателей и давления коллег, и как вам удавалось противостоять этому?

— Анонимки, они на то и есть анонимки, никто же не знает, кто их написал. Нам конкретно ничего не говорили. Постфактум мы узнавали, что кто-то там что-то… Я уже говорила, что самый тяжелый навет был на мужа Андропову.

Он сам, кстати, об этом написал в книге, что один из его коллег воспользовался неосторожностью мужа, когда он совершенно искренне пытался разрулить ситуацию в Афганистане. (Речь идет о книге «Без скидок на обстоятельства». Как указывает Фалин в своих мемуарах, конфликт с главой КПСС «высекся» из интриганства заведующего Отделом международной информации Леонида Замятина — прим. Kremlinhill). На корабле, где мы проводили один из отпусков его попросили прочитать лекцию.

И вот там задали вопрос по Афганистану, и я прекрасно помню, как он сказал: «Афганистан – это наша боль». И он сам пишет о разговоре с Андроповым, как он вначале пытался предотвратить ввод наших войск в эту страну. Сказал: «Знаете, что англичане 30 лет боролись в Афганистане и ушли ни с чем».

Когда муж должен был уже увольняться из ЦК, он меня в детали не сразу посвятил, потому, что мы с ним только поженились. Год всего прошел. Мы праздновали Новый (1983) год, и он так осторожно мне говорит: «Это последний Новый год, который мы отмечаем здесь, в Успенке, где дачи ЦК были. Я сказала тогда, что для меня главное, что он со мной, и мой долг быть там, где он!

Автор — Дмитрий Волин

При публикации настоящего материала на сторонних ресурсах использование гиперссылки с указанием ресурса kremlinhill.com обязательно!