Презентация сборника «Мы называли его Графом», который посвящен помощнику Президента СССР Михаила Горбачева по международным вопросам Анатолию Черняеву (1921-2017), состоялась в Горбачёв-Фонде 21 марта. Подарочная книга в сафьяновой обложке выпущена издательством «Любимая Россия» в 2019 году тиражом всего в 500 экземпляров. Это обстоятельство сразу ставит сборник в разряд библиографических редкостей.
В книге, предисловие к которой написал Горбачёв, собраны воспоминания современников Черняева — Арчи Брауна, Александра Галкина, Андрея Грачёва, Ирины Зориной-Карякиной, Виталия Игнатенко, Джека Мэтлока, Павла Палажченко, Владлена Логинова, Виктора Шейниса и Виктора Кувалдина.
В презентации приняли участие члены семьи Черняева, авторы воспоминаний, опубликованных в книге, журналисты и историки.
«Я искренне служил Горбачеву»
Презентация началась с фрагмента интервью, которое Черняев дал немецким журналистам в 2007 году. «Я рассчитывал, что он (Горбачёв — прим. kremlinhil) меня позовет, расскажет о моих обязанностях, пределах моей компетенции, поставит первоочередные вопросы, которыми следует заняться. Ничего этого не произошло», — рассказывал тогда Черняев.
Он вспомнил, что первым заданием, которое дал ему первый президент СССР, было подготовить материалы для встречи с американским сенатором Эдвардом Кеннеди. Черняев назвал для этой встречи в числе приоритетных тем разоружение, советско-американские отношения и ситуацию в Европе.
«Для меня это было большим счастьем, потому, что я жил, работал в ЦК около 30-ти лет, и в это время было двоемыслие: я делал одно, говорил другое, писал третье. А здесь мои идеи, мысли о мировом развитии, мировой ситуации совпали с тем, что начал делать Горбачёв. Я ему служил совершенно искренне и поддерживал его», — сказал Черняев.
В этом интервью помощник Горбачева также полемизирует с теми, кто называет «создателями нового мышления Яковлева и Черняева». «Я помогал ему (Горбачёву — прим. kremlinhil) в создании его выступлений, но на основе его идей, на основе его указаний. Но считать меня инициатором нового мышления и главным двигателем новой политики Горбачёва – это совершенно неверно, это абсолютно не соответствует действительности».
Уникальные документы
«Книга, в которой содержится много уникальных документальных материалов, будет большим вкладом в изучение истории перестройки и не только. Главное — эта книга дает представление о совершенно незаурядном человеке, который даже в незаурядном поколении шестидесятников, выделялся своим умом, прямотой и другими человеческими качествами», — заявил руководитель пресс-службы Горбачёв-Фонда Павел Палажченко, который вел презентацию.
«Сперва я немножко испугался, потому что не предполагал, где искать людей, которые бы могли написать воспоминания о Черняеве. Я думал, что таких людей немного», — рассказал составитель книги, сотрудник Горбачёв-Фонда Дмитрий Белановский. «Однако постепенно эти люди стали набираться, работало сарафанное радио. Ко мне приходили авторы, присылали свои воспоминания. В результате мы сегодня в этой книжке имеем более 25 текстов», — добавил он.
Белановский отметил, что работа над книгой стала «очень личным проектом», потому что он лично знал с Черняева.
Они познакомились в 2009 году, когда Белановский должен был взять у Черняева, который тогда также работал в Горбачёв-Фонде, интервью к 20-летию вывода советских войск из Афганистана. «Я составил вопросник, пришел к нему. Он настороженно на меня смотрел, я тоже нервничал. Но прошло буквально несколько минут, и мы уже абсолютно свободно говорили на эту тему, и меня поразила абсолютно и личность, и его ответы», — отметил Белановский.
«Я никогда не предполагал, что бывший высокопоставленный работник ЦК, помощник Горбачёва может быть настолько откровенным, говорить об Афганской войне и называть её авантюрой, преступлением. Я вышел из его кабинета несколько шокированным», — признался он.
Белановкий вспомнил, что нередко давал почитать Черняеву французские книги, которыми он очень увлекался. «Когда весь запас французских книг оказался исчерпанным, и я ему подсунул какой-то детектив, на что получил сердитую записку: «Дмитрий Александрович, я детективов не читаю», — поделился составитель издания.
Сперва была идея составить сборник только из текстов о Черняеве. «В какой-то момент я понял, что книга не должна ограничиваться воспоминаниями о Черняеве, и слово надо предоставить самому Анатолию Сергеевичу. Я стал отбирать черняевские тексты для включения в издание. Как мне кажется, наиболее ценным материалом здесь является подборка его докладных записок Горбачёву с 1986 по 1991 год. Я в жизни никогда не читал столь откровенных и поразительных текстов», — подчеркнул Белановский. Кроме этого, в издание были включены статьи, интервью и эссе Черняева.
Секрет названия
«Мы называли его Графом» — это название статьи писателя, специалиста по Латинской Америке и Испании Ирины Зориной-Карякиной. Граф — это прозвище Анатолия Сергеевича, которое дал ему Александр Бовин. Анатолия Сергеевича можно было действительно назвать аристократом духа, человеком, который был честен перед другими и перед собой», — пояснил Белановский.
По его словам, Черняев «полушутя-полусерьезно намекал, что является потомком Михаила Черняева, генерал-губернатора Туркестана». Однако никаких доказательств этого родства обнаружить не удалось. Более того, его родственник Владислав Чубуков принес его родословную, из которой следует, что дед Черняева изначально носил фамилию Пяткин.
«Мое предположение таково: Скобелев и Черняев были весьма известными фигурами, их портреты печатались в газетах. Возможно, что Пяткин участвовал в Туркестанском походе и в какой-то момент взял себе благородную фамилию, которая перешла его потомкам», — сказал Белановский.
Он разыскал данные об отце Черняева. В годы Первой Мировой войны он служил в 117-м пехотном Ярославском полку. «Сохранились полевые книжки, я стал их читать и был просто шокирован подробным описанием боев. Меня поразило то, что и отец, и сын прошли те же боевые испытания, оба познали ужасы войны (Анатолий Черняев был участником Великой Отечественной войны – прим. kremlinhil)», — рассказал Белановский.
Так издавали Библию
«Во-первых, хотелось бы сказать о самом издании. Обычно так издавали Библию. Я знаю издателя, и все, что выходило до этого, было градусом ниже. Это издание просто шикарное», — сказал кинодраматург, сотрудник Горбачёв-Фонда Владлен Логинов.
Он также отметил, что Черняев в своих статьях чрезвычайно корректно отзывался о своих руководителях. «Он (Черняев — прим. kremlinhil) ни разу себе не позволил в своих воспоминаниях что-нибудь сказать мерзкое, лакейское о Пономареве (зав. Международного отдела ЦК КПСС — прим. kremlinhil), например. Я уже не говорю о Михаиле Сергеевиче, с которым у него были какие-то несовпадения по принципиальным позициям», — подчеркнул Логинов.
Говоря об отдельных текстах, вошедших в сборник, он особенно отметил «речь Саши Бовина в связи с 50-ним юбилеем Черняева». «Мы все тогда так хохотали над текстом, что даже не улавливали какие-то вещи. Ведь у них с Сашей были достаточно сложные взаимоотношения», — отметил Логинов.
Он рассказал, что попросил этот текст у Бовина, а потом «куда-то сунул и забыл». «И вдруг стараниями Димы Белановкого, он извлек из архива это самое письмо. Действительно обхохочешься, потому, что он описал жизнь Черняева через призму отношения с женщинами. Не скажу, что она (речь — прим. kremlinhil) совсем такая благожелательная, но она очень характерна вообще для отношений того времени», — подчеркнул Логинов.
Презентацию книги посетил и Александр Бессмертных, который с января по август 1991 года был министром иностранных дел СССР. Он сосредоточился на оценке масштабов личности Черняева. «Анатолий Сергеевич был человеком, который заслуживает давно многотомья. Поскольку его роль в развитии нашего Отечества безусловна. Он не занимал высокие руководящие должности, но по существу осуществлял то, что, исходя из высоких должностей, должны были осуществлять другие», — подчеркнул Бессмертных.
По его словам, Черняев был «человеком уникальным во всех отношениях, никогда ни на что не жаловался, никогда не пытался чью-то позицию подмять, полагая, что его позиция лучше». «Честность этого человека на ряду с интеллектом — это две главные черты, которые заполняют его портрет», — резюмировал шеф советской дипломатии.
Вместе с тем он обратил внимание, что в книге не нашлось места для описания достижений Черняева на внешнеполитической арене. Бессмертных признался, что часто звонил Черняеву, и они часто встречались, чтобы «обсудить некоторые бумаги для Горбачёва». «У него не было официальной должности по внешнеполитическим делам, но он бесконечно привлекался ко многим проектам, и я знаю, что некоторые из них очень серьезные и интересные».
Говоря это, Бессмертных предложил отдельно описать результаты работы Черняева на ниве внешней политики и даже намекнул, что у него «созрел замысел». «Раскрыть эту сторону, такую сверкающую, мне кажется, будет необходимо для создания еще более полного портрета этого фантастически прекрасного человека».
Комментируя выступления Бессмертных, Палажченко отметил, что «кое-что все-таки про внешнюю политику в книге есть». «В частности, в моих воспоминаниях есть эпизод, связанный с октябрьским визитом (госсекретаря США — прим. Kremlinhil) Джорджа Шульца в 1987 году, когда готовился к подписанию Договор о ракетах средней и меньшей дальности».
«Беседа с Шульцем прошла неудачно, но, благодаря огромным усилиям Черняева, благодаря проявленной им воле, мы вместе с Михаилом Сергеевичем смогли вырулить к декабрю 1987 года, когда подписали этот договор. Договор, который сейчас, к сожалению, прекращает свое существование, но который на протяжении 30-ти с лишним лет служил безопасности нашей Родины и служит до сих пор. И по-своему будет служить и в будущем», — подчеркнул Палажченко.
Ключ к пониманию советской Атлантиды
Еще одним участником презентации был консультант по вопросам внешней политики в аппарате ЦК КПСС и Горбачёва Виктор Кувалдин. Он остановился на отношениях между Черняевым и президентом СССР. Кувалдин охарактеризовал Горбачева, как «стихийного последователя Сократа, который искал истину, постоянно пробивался к ней».
«Я думаю, что не надо говорить, что Горбачёв давал Черняеву какие-то установки, тут я не соглашусь и с самим Черняевым. Но не надо говорить и то, что Анатолий Сергеевич на что-то выводил Горбачёва. Их даже здесь нельзя разделять. В этом общении, с моей точки зрения, нет ни Черняева, ни Горбачёва, а есть что-то иное, что гораздо больше даже этих двух очень масштабных фигур», — отметил он.
По мнению Кувалдина, Черняев мог бы вполне занимать более значительные должности. «Мне кажется, что люди такого масштаба, конечно, должны были быть в Политбюро. И тогда, возможно, по-другому бы складывалась и политика Горбачёва, и результаты этой политики».
Осмысление наследия и личности Черняева поможет «глубже понять ту Атлантиду, которая ушла.
Дмитрий Волин
При публикации настоящего материала на сторонних ресурсах использование гиперссылки с указанием ресурса kremlinhill.com обязательно!
КРЕМЛЁВСКИЙ ХОЛМ. Страницы истории 