12 декабря 1991 года Верховный Совет РСФСР ратифицировал Беловежские соглашения (подписаны 8 декабря 1991 года), которые подвели черту под существованием СССР. Прошло 30 лет, но политологи, экономисты и историки по-прежнему не могут договориться, почему распалась советская империя. Одни говорят, что причины были объективными и связаны с экономикой, идеологией. Другие напирают на роль личности в истории. На круглом столе в МИЦ «Известия» «Распад СССР: 30 лет спустя» сторонники «объективного» и «субъективного» подхода спорили, рассказывали анекдоты, но de facto сошлись в вопросе подбора кадров. Только одни увидели в этом системную ошибку «отрицательной селекции» в советской номенклатуре, а другие случайную — которая допустила к верховной власти одного человека.
Точка невозврата
«Советский Союз не мог существовать, исходя из тех условий, которые сложились на 1990-91 годы. Точка невозврата — это поправка в Конституцию СССР об отмене шестой статьи о руководящей и направляющей роли партии», — уверен директор Центра политического анализа и социальных исследований Павел Данилин.
С ним не согласился историк, публицист, автор учебников по истории России Евгений Спицын, который предположил, что СССР мог бы лишиться части территории, но сохранился бы как «геополитическая реальность». «Никакой точки невозврата не было. Президент Горбачев обещал соблюдать целостность советского государства. У него были все юридические рычаги и механизмы противостоять распаду Союза. Он мог бы вызвать генпрокурора, председателя КГБ, глав МВД и Минобороны и дать им четкое указание, арестовать тех, кто собрался в Беловежской пуще. Никакие статьи конституции товарищу Горбачеву не были нужны», — уверен Спицын.
Заместитель директора Института российской истории РАН Сергей Журавлев был чуть менее категоричен. «Точки невозврата не было, но были основные этапы, которые привели к тому, что мы имеем сейчас».
По его словам, одним из серьезных ударов по Советскому Союзу стала декларация независимости РСФСР. «Она была становым хребтом СССР. Также ударом было решение об отмене шестой статьи. Партия была механизмом, который сплачивал республики», — уверен ученый.
«Я когда услышал о создании СНГ, воспринял это, как переформатирования СССР в сторону конфедерации. Мы не знали, что это будет недееспособный союз. Общество обманули», — подчеркнул Журавлев. Вместе с тем он добавил, что роль личности в истории, особенно в кризисные моменты, исключительно важна.
Главный редактор журнала «Историк» Владимир Рудаков отметил, что «Горбачев к этому времени был фигурой, повисшей в безвоздушном политической пространстве. «Ни генпрокурор, ни министр обороны, ни силовики после августа ему были неподконтрольны», — подчеркнул он.
«Я думаю, что они представляли СНГ как некую конфедерацию без Горбачева. Ельцину не хватило политической мудрости в понимании, что не Горбачевым единым живет это историческое пространство, доставшееся от Российской империи», — добавил Журавлев.
По его словам, если бы у Ельцина не было сверхзадачи устранить Горбачева, если бы сам Ельцин встал во главе СССР, «он как человек до мозга костей политический, имел бы шансы сохранить Союз». «Вспомните, что было с суверенитетом республик в составе РФ. Ельцин сначала им сказал: «Берите суверенитета, сколько проглотите», а потом, когда они попытались этот суверенитет реализовывать, занял более жесткую позицию», — добавил он.
При этом историк подчеркнул, что операция в Чечне наглядно показывает, насколько далеко был готов зайти Ельцин в защите территориальной целостности страны.
Евгений Спицын рассказал об отчаянной инициативе Горбачева спасти СССР. «Я разговаривал с маршалом Шапошниковым, который тогда был министром обороны. Мы с ним дружили почти 30 лет. И он мне рассказывал, что в ноябре 1991 года Горбачев в один из утренних часов пригласил его в кабинет и стал разговаривать по душам».
Президент СССР сказал, что не спит по ночам, Раиса Максимовна болеет, и «он предложил Шапошникову совершить второй государственный переворот». «Сказал: «Берите военную власть». На это Шапошников ответил: «Вы президент страны, у вас есть все полномочия, если вы дадите приказ арестовать Ельцина и компанию, я этот приказ верховного главнокомандующего выполню», — отметил Спицын.
На это Данилин вспомнил анекдот о старике, который пришел к доктору и рассказал о том, что его сосед сверху рассказывает о своих удивительных способностях. «Он вам это сказал? Так и вы тоже говорите», — ответил доктор. Этим анекдотом Данилин прозрачно намекнул на реальную дееспособность маршала. Спицын резко отреагировал на эту эскападу и попросил более не проводить таких уничижительных параллелей.
Спицын также отверг предположение, что на распад Союза могло повлиять провозглашение суверенитета рядом республик. «Это все финтифлюшки были. Возьмите конституции 1936, 1977 и даже 1924 годов. В конституциях было указано, что союзные республики являются суверенными независимыми государствами. В противном случае ни Украина, ни Белоруссия в 1945 году не стали бы членами ООН», — заметил историк.
По его словам, процесс развала Союза начался, когда республиканские власти заявили о верховенстве республиканского законодательства над союзным. «Это никакого отношения к проблеме суверенитета не имело. Вот здесь органы госвласти должны были завести уголовные дела против тех, кто выдвигал подобную идею, потому что это подрывало единое правовое пространство советского государства», — подчеркнул Спицын.
«Что причиной? Кто виной?»
Горячие споры вызвал вопрос о предпосылках распада. Данилин уверен, что ключевой причиной распада был «отрицательный кадровый отбор, который практиковался советской номенклатурой десятилетиями». Именно он привел к тому, что у власти в стране оказался человек, «который не просто ничего не делал, но делал все, чтобы ее уничтожить».
Закон о предприятиях, о хозрасчете, об антиалкогольной кампании — каждый шаг наносил грандиозный ущерб экономике Советского Союза. На фоне падения цен на нефть — это привело к тяжелым последствиям, уверен политолог. «Из тех действий, которые предпринял Горбачев в экономике, я не могу назвать ни одного, которое было бы полезным для нашего бюджета».
«Я читал стенограммы политбюро. Там единственный нормальный и умный человек — это Борис Ельцина. Остальные просто несут какую-то бредо-ересь. Я не понимаю, откуда вылезли эти люди», — поделился своими наблюдениями Данилин.
Еще одной фатальной проблемой, по мнению Данилина, стал разброд и шатания в сфере идеологии. «Если мы объясняем, что мы строим коммунизм — это одна цель. Если мы обещаем всем людям, дать возможность жить при социализме к 80-му году — это другая цель. Но нельзя их постоянно менять».
Вклад в развал страны внесла и элита, считает Данилин. «Наша элита на тот момент хотела одного — получить собственность, которая на тот момент была государственной. Причем кто-то понимал под собственностью заводики, а кто-то — дачу и машину».
В целом, к декабрю 1991 года ситуация в СССР сложилась катастрофическая, подчеркнул Данилин. «Золотовалютные резервы Москвы на декабрь 1991 года составляли почти ноль. Если не ошибаюсь, там осталось 10 млн долларов. Запасы продовольствия в Москве, по словам господина Гайдара, составляли полторы недели, при этом были проблемы с подвозом».
В то время РСФСР и БССР были двумя республиками — донорами. Украина «выходила в ноль», а все другие получали бюджетные субсидии. «Люди не хотели, экономика не могла», — резюмировал Данилин.
К вопросу о кормлении
По мнению, Журавлева, вопрос «кто кого кормил» решался в СССР не так просто. «В союзных республиках было много предприятий союзного подчинения. Производимая ими продукция шла непосредственно в центр и учитывалась там», — напомнил он.
Журавлев в некотором смысле обобщил тезисы Данилина, обрисовавшего отдельные блоки причинного комплекса распада страны. «Невозможно выделит одну причину. Это как с больным человеком — одну болезнь еще можно вылечить, но когда их целый букет…»
Рудаков занял противоположную позицию. По его словам, названные Данилиным причины не связаны напрямую с распадом. «Увязка экономического благополучия с судьбой страны сыграла одну из важнейших ролей в дезинтеграции советского пространства».
Ученый сослался на монографию американского историка Стивена Коткина «Предотвращенный Армагеддон». В этой работе исследователь отметил, что советский социализм, хотя и проиграл соперничество с Западом, но «обладал некоторой летаргической стабильностью», и мог по инерции существовать еще достаточно долго. Болеющей страны американский исследователь прописал бы следующий рецепт: ограничить внешнеполитические амбиции, узаконить рыночную экономику, таким образом восстановить экономическую помощь и при помощи политических репрессий укрепить авторитет центральной власти.
Кто первый начал?
Историк Спицын согласился с тезисом об отсутствии прямой связи между экономикой, идеологией и кадровым отбором с распадом СССР. «Советский Союз рождался в более сложной экономической ситуации. Но это не помешало создать новую геополитическую реальность».
«Я все больше и больше прихожу к убеждению, что основной причиной крушения советского проекта были контрреформы, которые начал проводить Хрущев, а затем Брежнев с Косыгиным», — заявил Спицын.
По его словам, в результате этих преобразований «была сломлена сталинская экономическая модель, эффективность которой была доказана историей».
Историк подчеркнул, что ломать эту модель стал Хрущев. «Брежнев, к сожалению, не вернулся к сталинской модели, а стал ее доламывать Череда косыгинских реформ, по сути, доконали советскую экономику», — уверен Спицын.
По его мнению, распад СССР — «это чистой воды рукотворное действо». А старт этому процессу был дан на XIX партконференции (28 июня – 1 июля 1988 г.), «когда ни с того ни с сего была принята резолюция о межнациональных отношениях и был поставлен вопрос о подписании нового союзного договора». Был создан внутри ЦК отдел по межнациональным отношениям, где пеклись проекты новых союзных договоров, отметил Спицын.
Экономика должна быть…
Этот тезис был оспорен Сергеем Журавлевым. Он напомнил, что экономическая модель должна соответствовать задачам, которые стоят перед страной. «Задачи в условиях НЭПа были одни, в период индустриализации — другие. Экономическая модель СССР оставалась сталинской и не соответствовала современным на тот момент реалиям», — отметил он.
По его словам, советскому руководству следовало бы обратить внимание на зарубежный опыт, в частности, пример Китая. «Выход находился в оптимальном соотношении международного опыта и советской специфики», — уверен представитель Института российской истории.
В свою очередь Рудаков обратил внимание, что население ждало от партии, что она выполнит обещание всесторонне удовлетворять растущие потребности человека. Именно эта парадигма пришла на смену цели построения коммунизма. «Реализовать эту парадигму — значит создать общество потребления. Вот с этой задачей советская экономика справиться не могла. Темпы роста обеспечить мы могли, создать промышленные гиганты — да, а вот барахлом насытить рынок — нет. Экономика не под это была заточена. Все попытки Хрущева и Брежнева упирались в неспособность решить эту задачу. Горбачев именно про это и говорил», — подчеркнул Рудаков.
В свою очередь, Данилин напомнил, что сталинская модель была связана с тотальной мобилизацией только в категории А. «А вот в категории Б при Сталине частный бизнес давал 15 процентов ВВП. Это громадная цифра. То, что сделал Хрущев, уничтожив частный бизнес, — это был подрыв», — заявил Данилин.
По его словам, Брежнев предположил, что благодаря вычислительным системам, можно будет проводить планирование экономики более точно. Однако ошибся. Но и в 1985 году еще не было катастрофы. «Она настала после того, как Горбачев принял целый ряд шагов, которые сделали ситуацию в экономике необратимо плохой. Разворовывание экономики на всех уровнях дошло до крайней степени. В 1991 мы пришли к ситуации, когда с этой экономикой уже ничего нельзя было сделать. Пришлось принимать абсолютно живодерские решения, чтобы перевести экономику на новые рельсы», — резюмировал Данилин.
Вместо заключения
30 лет — небольшой срок по историческим меркам, выводы о причинах и предпосылках распада Советского Союза можно будет делать только после того, как будут открыты архивы, и историки смогут исследовать все первоисточники. Вместе с тем, следует признать, что такие дискуссии и сейчас, когда знания о положении дел в последние годы Союза ограничены, необходимы. Это нужно не для сведения исторических счетов и назначения виноватых, но чтобы сделать выводы и не наступать в очередной раз на одни и т еже грабли. Впрочем, наступать на грабли, это же практически вид спорта.
Дмитрий Волин
При публикации настоящего материала на сторонних ресурсах использование гиперссылки с указанием ресурса kremlinhill.com обязательно!
© 2018-2021. «Кремлевский холм. Страницы истории». Все права защищены
КРЕМЛЁВСКИЙ ХОЛМ. Страницы истории 