40 лет назад, 13 февраля 1984 года, на внеочередном Пленуме ЦК партии 72-летний тяжело больной Константин Черненко был избран генеральным секретарем ЦК КПСС, а в апреле того же года на сессии Верховного Совета СССР — председателем президиума высшего органа государственной власти в
нашей стране. Период партийного и государственного руководства Черненко был самым коротким за всю советскую историю — 13 месяцев. Первое время он довольно активно участвовал в общественной и хозяйственной жизни, а затем сник, не успев осуществить ни одной крупной государственной акции.
Среди немногих внутриполитических поступков, отметивших его недолгое правление, восстановление в партии 94-летнего Вячеслава Молотова, освобождение Юрия Чурбанова (зятя Брежнева) от обязанностей первого заместителя министра внутренних дел, возобновление следствия против
Николая Щелокова, а также при Черненко День знаний (1 сентября ) был официально введен как праздник.
Советские граждане запомнили Константина Устиновича глубоко больным человеком, он страдал необратимой сердечно-легочной недостаточностью. Заняв высокий пост, большую часть срока Черненко провел в Центральной клинической больнице. О последних днях жизни генсека и жестокой борьбе за власть в высшем эшелоне партийного руководства, начавшейся еще при его жизни, а также о том, чем занимался и каким был Черненко до назначения на пост генерального секретаря, вспоминает бывший первый секретарь Куйбышевского райкома партии Москвы Юрий Прокофьев.
«Народ пришел — народ проголосовал»
— 13 февраля 1985 года на пленуме ЦК КПСС Константин Черненко был избран генеральным секретарем. Как встретили это в партии, непосредственно в МГК КПСС, в райкоме ваши коллеги и вы лично?
— Я не могу сказать, как восприняли это событие в аппарате горкома партии или в ЦК, поскольку я тогда работал в районе. Важно сказать, что до того, как Черненко избрали генеральным секретарем, он был депутатом Верховного Совета РСФСР у нас в Куйбышевском районе столицы. Произошло это случайно. Константину Устиновичу предложили выбрать любой район, он указал пальцем на Красногвардейский, но как-то не очень удачно — так что человек, который у него спрашивал, решил, что это Куйбышевский район. А когда уже все закрутилось, Черненко было неудобно отказываться. У нас на тот момент уже был свой кандидат — Маша Полищук, герой Соцтруда, ткачиха Московского шелкового комбината имени Петра Щербакова, уважаемый человек в районе. Нам пришлось объяснять избирателям, почему вместо Полищук на выборы идет Черненко. Но тем не менее в районе восприняли это, знаете, как в провинциальном городке, — приехал важный чин, подготовили выборы…
Когда началось голосование я, сравнивая с тем, как проходили прошлые выборы, понял, что явка стала в полтора раза выше. К десяти часам утра у нас значительная часть района уже успела проголосовать за Черненко. Мне позвонил член Политбюро, первый секретарь Московского горкома КПСС Виктор Васильевич Гришин и спросил недоверчиво: «Ты что за цифры нам даешь?» — «Что есть, то и даю». Гришин тут же прислал к нам заведующую отделом пропаганды Московского горкома партии Татьяну Архипову, чтобы проверить информацию. Она приехала, прошла по району и увидела, что народ толпами идет на выборы. Ситуация была воспринята жителями так, что это, скажем, честь для района. Во всяком случае избрали Черненко в Верховный Совет единогласно.
В какой-то момент мне снова позвонил Гришин: «Слушай, зачем же вы даете информацию, что все голосуют единогласно? Ведь даже за мою кандидатуру в Перовском районе, где я столько всего делаю, шесть человек выступило против». Я говорю: «Виктор Васильевич, честное слово, никаких махинаций. Народ пришел — народ проголосовал». Вот таким было мое первое знакомство с Константином Устиновичем.
Оправдал доверие
Надо сказать, что Черненко в какой-то мере оправдал оказанное ему доверие избирателей. Мне достаточно много приходилось с ним общаться по районным делам. Скажем, при его непосредственном участии был построен Киноконцертный зал имени Моссовета (ныне Общественный центр «Моссовет»), под его контролем была продлена линия метро от Преображенской площади на Открытое шоссе, где был большой микрорайон и жило много людей, которые трудились на Электрозаводской улице. Константин Устинович и с реконструкцией предприятий помогал, всем интересовался. Я раз шесть, наверное, у него был за то время, когда он был депутатом Верховного Совета России. Периодически мы общались с его помощником Виктором Прибытковым, он нам помогал, когда Черненко не мог нас принять. Как я уже сказал, продление ветки метро было жизненно важно для района, и появление киноконцертного зала тоже — ничего приличного в большом районе на 350 тысяч жителей, где и партийная организация была большая, не было. Нужно было помещение, где можно было собраться, проводить культурные и партийные мероприятия. Среди вопросов, которыми занимался Черненко, была также реконструкция Яузской набережной, которая в те годы заканчивалась у Матросского моста, а дальше уже шли какие-то бараки, застройки. И набережную продлили практически до Ярославского шоссе.
Колбасные электрички
— Помните, как прошла ваша первая личная встреча?
— Да. Все было очень просто. Наша встреча состоялась в ЦК на Старой площади. Черненко занимал кабинет, в котором обычно размещались вторые секретари ЦК партии. На столе чай, печенье. Черненко сразу интересовался: «Как дела, как в районе?» Очень подробно расспрашивал о результатах производственной деятельности, о том, как решаются социальные вопросы в районе.
Как-то мы были у Черненко вдвоем с председателем исполкома Куйбышевского райсовета Геннадием Гавриловым. В рамках разговора мы отметили, что в наших магазинах стало меньше приезжих из других областей. Видимо, на тот момент лучше немножко стало с сельскохозяйственной продукцией и люди стали меньше ездить. Константин Устинович тут же пригласил одного из своих сотрудников: «Вот видишь, а говорят, что надо количество электричек на Москву увеличивать. А надо просто сделать так, чтобы колбасу в других местах продавали!» Вот такие разговоры были.
Но главная тема всегда была о делах в районе. Константин Устинович хорошо знал район, какие предприятия где находятся, какие производственные мощности, какие социальные проблемы есть. У нас были на тот момент проблемы с больницами, потому что какого-то крупного специализированного центра — такого, как, скажем, были построены в Перовском и ряде других районов, у нас не было. Один проект был, но завершить его, к сожалению, не удалось. Как бы то ни было, когда стало известно, что Черненко избрали генеральным секретарем, в районе это было воспринято на ура. В Кремлевском дворце съездов была организована встреча с ним, предстояли выборы в Верховный Совет СССР.
— Это было в 1984 году?
— Да, в марте 1984 года. Мы собрали все автобусы, которые были у нас в районе, и привезли во Дворец съездов 5000 человек из района. Обстановка была такая, что его речь очень часто (46 раз – Прим. Kh) прерывали аплодисментами, причем это не было наигранно — это было абсолютно естественно. Егор Лигачев, зав. отделом партийных органов ЦК меня потом спрашивал: «Как это тебе удалось столько народа набрать, по всей Москве собирал, наверное?» Я говорю: «Нет, все это представители рабочего класса из нашего района. У нас активные люди, хорошие предприятия». Так что это мероприятие и для района запомнилось. А после у меня была уже последняя встреча с Константином Устиновичем. Это было закономерно, потому что пост высокий — генеральный секретарь, загруженность…
— А о чем шла речь на последней встрече, после выборов?
— Речь опять же шла только о районе, мы тогда вели разговор о реконструкции Преображенской площади, которая была очень загружена и нужно было принимать решение о сносе некоторых зданий и строительстве тоннеля под площадью. Вот об этом мы и разговаривали. Константин Устинович отнесся к обсуждению с вниманием, пониманием.
Он сказал, что необходимо тщательно все взвесить, посоветоваться, обдумать как следует все нюансы, потому что предложено было несколько вариантов: и строительство эстакады, и тоннеля под площадью. Вот об этом и шел тогда разговор с ним.
— Чувствовалось ли уже, что он физически сдает?
— Вы знаете, чувствовалось. Я помню, в его кабинете помимо стола для переговоров стоял еще один, поменьше, и стулья. В начале нашей встречи он пошел туда, с огромным трудом выдвинул стул и медленно, тяжело дыша перенес его к столу, где мы сидели. Было очень заметно, как ему тяжело физически.
Амбиции Гришина
— В феврале 1985 года начинались выборы в Верховный Совет РСФСР и Константину Устиновичу вновь предстояло баллотироваться по Куйбышевскому избирательному округу столицы. Учитывая его состояние здоровья, все заботы по организации избирательной кампании взяли на себя лидеры партийной организации Москвы. Гришин сам занимался кампанией генсека, собирал представителей общественности Москвы. Готовилось предвыборное собрание с выступлением генсека.
— Да, оно должно было состояться в концертном зале Моссовета, мы готовились провести эту встречу.
— Но силы покинули больного генсека, и Гришин от имени Черненко зачитал его предвыборное выступление.
— Это предвыборное собрание проходило в Октябрьском зале Дома Союзов. Он вмещает чуть больше 400 человек.
— А председательствовал там Михаил Горбачев?
— Нет Горбачев тогда был рядовым участником президиума. На этой встрече, кстати, я с Горбачевым и познакомился. За столом президиума я должен был сидеть рядом с Гришиным, но меня ловко оттеснил Громыко и пришлось пойти в хвост стола и сесть рядом с Горбачевым. Тут мы с Михаилом Сергеевичем познакомились и побеседовали. Оказалось, что и он с Раисой Максимовной, и я с супругой расписывались в одном ЗАГСе на Яузе, а еще я хорошо знал его общежитие в Стромынском студгородке. Мы обменялись несколькими репликами, а потом началось собрание. Виктор Васильевич Гришин выступал недолго, всего десять или пятнадцать минут.
Из койки к избирательной урне
— Незадолго до кончины Черненко в ЦКБ была организована и заснята церемония голосования генсека на выборах в Верховный Совет РСФСР и вручения депутатского мандата. Обосновывалось это тем, что в стране якобы прошел слух, что Черненко давно умер, и нужно было это как-то опровергнуть. Вы с Гришиным принимали участие в этих мероприятиях. Кто был инициатором этой встречи, и как вы были туда приглашены?
— Я не знаю, кто был инициатором, но меня пригласил Гришин. Он сказал, что мы поедем к Константину Устиновичу в больницу и надо постараться, чтобы были хорошие цветы. Ребята из райкома специально съездили в питомник в Мытищи, собрали хороший букет цветов. И мы с Виктором Васильевичем вдвоем поехали в ЦКБ в Кунцево. Там было несколько больших корпусов: инфекционное, родильное и так далее, а еще на территории больницы было два здания с люксовыми номерами, где лечились члены Политбюро. И в одном из корпусов была организована комната для проведения выборов, она была персональная — для одного Черненко. Еще одна комната для проведения голосования была в основном корпусе больницы. Когда проходили выборы в Верховный Совет, мы ездили к Черненко вместе с председателем исполкома Куйбышевского райсовета Геннадием Гавриловым.
— Кто еще принимал участие во встрече из партийных и советских работников столицы?
— Там еще был секретарь Краснопресненского райкома партии, потому что Черненко проживал на территории Красной Пресни. Мы привезли Черненко большой альбом с фотографиями киноконцертного зала Моссовета — хотели его порадовать. Мы постарались, чтобы было хорошее здание, красивые люстры, чтобы обстановка была приятная. Мы с Гришиным, Гаврилов, председатель Гостелерадио СССР Сергей Лапин, помощник Черненко Виктор Прибытков стояли и ждали, когда придет Константин Устинович. Его привезли в коляске в ярко-синем костюме со всеми золотыми медалями «Серп и молот» Героя Соцтруда. Чувствовалось, конечно, что человек совершенно больной. Выглядел он совершенно беспомощным. И когда мы стали ему рассказывать про район и показывать Кинотеатр имени Моссовета, он уже перестал ориентироваться в происходящем, путался. Мы ему про район, а он спрашивает: «А как там у нас в Молдавии? Расскажите!» Среди нас не было молдаван, а он вспоминал, видимо, свое прошлое (с 1948 по 1956 г. К.У. Черненко — заведующий отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии Молдавии. Он активно участвовал в проведении коллективизации, в развитии народного просвещения, национальной культуры, подготовке национальных кадров. – Прим. Kh).
Потом мы все сели за круглый стол и Лапин очень настоятельно просил Константина Устиновича прочитать текст его выступления. Черненко выступать не хотел, хотя там все было напечатано крупными буквами. В конце концов он что-то прочитал: не все, что-то упускал, прочитал в итоге совсем немного. И мне так было его жалко. Он был совершенно больной человек, весь желтого цвета, которого вытащили из постели и заставили выступать. Я не выдержал и сказал: «Константин Устинович, весна наступает, капель на дворе, птицы поют. Может, все наладится и со здоровьем у вас». Он посмотрел на меня, потом на охранника и говорит глухим голосом: «Виктор, пока он здесь про весну говорит, отнеси меня в постель». Здоровенный охранник взял его на руки и унес. Вот такая была печальная встреча.
Хороший исполнитель
— В свое время в период перестройки бытовало мнение, что весь этот спектакль с умирающим Черненко организовал Гришин, потому что у него были амбиции стать лидером партии. Как подтверждение этому — Борис Ельцин написал в своей книге «Исповедь на заданную тему», что Гришин «готовился стать генеральным секретарем, пытался сделать все, чтобы захватить власть в свои руки <…> нашли список состава Политбюро, который Гришин подготовил, собираясь стать лидером партии. В него он внес свою команду: ни Горбачева, ни многих других в том списке, естественно, не было». Как вы к этой точке зрения относитесь?
— Я отношусь к этому как к вранью либо Ельцина, либо его зятя Валентина Юмашева, который написал эту книгу. К этому можно относиться только как к выдумке. Этого не было. То, что Виктор Васильевич Гришин был одним из кандидатов на роль генсека — это правда. Тогда рассматривалось три кандидатуры. Я это знал, потому что тогда работал заведующим орготделом в горкоме партии и в ЦК партии у меня контакты были. Рассматривались Григорий Романов из Ленинграда, Владимир Щербицкий с Украины и Гришин из Москвы — вот об этих кандидатах говорили. О Горбачеве в ЦК никто не говорил.
— По-вашему, избрание генсеком Черненко было компромиссом, учитывая борьбу за власть, которая шла внутри Политбюро?
— Я думаю, что да.
— Он по характеру каким человеком был? Мягкий, спокойный?
— Да, Константин Устинович был спокойным, мягким человеком. В своих действиях он пытался продолжать линию Андропова.
— То есть его политика была преемственной?
— Да. Он и на предприятия ездил, как Андропов. Памятны его встречи с коллективами московских заводов «Серп и молот» и «Хромотрон». Но это уже был не Андропов. Черненко не был лидером. Он был, на мой взгляд, исполнителем хорошим.
Поэтому его и ценил Брежнев. Что касается человеческих качеств, он был очень общительным, внимательным к людям. Никакого фанфаронства, никакого надувания щек, никакой бронзовости на нем не было.
— С чувством юмора у него все было в порядке?
— Да, он проявлял чувство юмора. Я почувствовал это, когда услышал, что «зачем увеличивать количество электричек, если можно больше колбасы продавать».
— Способен ли был Черненко предложить программу действий по выходу из системного кризиса, в который все больше погружалась страна?
— Я думаю, что нет. Потому что он в ЦК партии вел вопросы общего отдела. Он особое внимание уделял работе с письмами, чем, мне кажется, немножко навредил. Потому что партийные органы были тогда завалены письмами и, вместо того чтобы заниматься конкретным делом, он разбирал анонимки, например. Мы тогда все возмущались по этому поводу.
Но я еще раз хочу сказать, что по человеческим качествам Черненко был очень хорошим, приемлемым, мягким достаточно человеком. Но как о руководителе мне о нем трудно сказать. Району он помогал, в районе к нему относились с большим уважением.
Беседовал Дмитрий Волин
На обложке фото во время вручения К.У. Черненко удостоверения об избрании депутатом Верховного Совета РСФСР. 28 февраля 1985 года. Личная коллекция
* При публикации материалов портала обязательна активная ссылка на kremlinhill.com!
© 2018-2024. «Кремлевский холм. Страницы истории». Все права защищены
КРЕМЛЁВСКИЙ ХОЛМ. Страницы истории 