В конце января в Горбачев-фонде состоялась презентация книги «Раиса. О чем болит сердце… Дневники. Интервью. Письма». Сборник подготовили сотрудники Горбачев-фонда под руководством Михаила Горбачева. Выпуск этого издания приурочен к 90-летию со дня рождения первой леди СССР.
О том, как рождалась книга, об уникальной личности Раисы Горбачевой, ее роли в политике и последних днях, а также о предотвращении большой войны читайте в материале портала «Кремлевский холм».
Идея написания книги возникла «фактически одновременно» и в фонде, и у писателя Георгия Пряхина, чей диалог с Раисой Максимовной в 1991 году послужил основой для ее первой книги «Я надеюсь…». Об этом рассказал переводчик Горбачева, руководитель отдела международных связей и контактов с прессой Горбачев-фонда Павел Палажченко.
Работая над этой книгой, я еще раз убедился в уникальности натуры Раисы Максимовны. К сожалению, я понял и то, как несправедлива бывала к ней жизнь и как рано она ушла. Тем не менее, я надеюсь, что благодаря нашему изданию, у читателя возникнет очень светлый образ этой женщины», — рассказал Палажченко.
Новое издание включает книгу «Я надеюсь…» в полном объеме, дневники Горбачевой и «великолепные публицистические материалы друзей и сотрудников фонда, которые написаны талантливыми людьми от чистого сердца».
Книга дополнена редкими фотографиями супругов. «Чету Горбачевых фотографы очень любили, потому что они снимали живых людей, а не каких-то бронзовых бонз на высоких пьедесталах», — уточнил Палажченко.
Будет ли война?
В 1960-е годы Раиса Максимовна Горбачева писала диссертацию по социологии. Данные для исследований она скрупулезно собирала в селах Ставрополья. «В деревенских домах сидели одни старухи, и первый вопрос, которые они задавали молодой исследовательнице: «Будет ли война?» На это Раиса отвечала твердо: «Войны не будет», — рассказал Георгий Пряхин.
По его словам, Михаил Горбачев сумел титаническими усилиями отвести назад стрелки «Часов Судного дня».
То, что мы жили в наибольшей безопасности за все время существования СССР, никто не отменит, никто не зачеркнет», — подчеркнул соавтор Раисы Максимовны.
По словам писателя, экс-президент Советского Союза не оставляет попыток соединить несоединимое: политику и нравственность. «Я думаю, что само присутствие этого человека в стране обозначает какую-то нравственную доминанту власти к народу, и народа к власти».
На Раису Максимовну много чего вешали. Кто-то говорил о том, что она совершенно не участвовала в политике. Но присутствие женщины рядом с человеком, который вершит судьбы мира, – это присутствие миротворца. Я не сомневаюсь, что заслуга Раисы Максимовны в том, что мы до сих пор живем без войны», — добавил писатель.
Возвращаясь к книге и социологической работе молодой Раисы Максимовны в селах, хочется отметить характер вопросов, которые ей задавали деревенские бабульки.
— Ты замужем?
— Замужем.
— Муж, наверное, «пьёть»?
— Не «пьёть».
— Не «пьёть» — значит «бьёть».
«Это совершенно русская парадигма», — констатирует Пряхин, уточняя, что «Горбачевы каждому из нас преподали урок на века — как нужно относиться мужчине к женщине, женщине к мужчине, мужу к жене, жене к мужу. И этот урок особенно важен с учетом наших традиций».
Соавтор Раисы Максимовны также вспомнил, что когда над рукописью «Я надеюсь…» работал английский переводчик, он неожиданно заявил, что «книга хорошая, но в ней слишком много Пряхина». Тогда переводчик Михаила Горбачева Павел Палажченко смог убедить этого человека в том, что книга может быть и «писательской».
«Я хочу поклониться «фермопильской» горстке людей, оставшихся с Горбачевыми после 1991 года. Михаилу Сергеевичу и Раисе Максимовне довелось познать и преданность, и предательство». Георгий Пряхин подчеркнул, что эти люди служили не только непосредственно им, но и идеалам ценности человеческой жизни, «глашатаем которой был Михаил Сергеевич».
В годы правления Горбачева Раисе Максимовне доставалось больше, чем супругу. Причем её ругали те же женщины, которые потом толпились на ее похоронах. В самом начале болезни Раиса однажды задала супругу полный боли риторический вопрос: «Неужели необходимо умереть, чтобы тебя поняли?»
Сейчас ситуация меняется, отношение к Раисе Максимовне меняется, и она выходит если не в святые, то в какие-то заступницы русского народа. Думаю, этот процесс продолжится. Дай Бог, чтобы наша книга сыграла в этом роль».
Общее дело
По словам актрисы Чулпан Хаматовой, исполняющей роль супруги первого президента СССР в спектакле «Горбачев», который идет в Театре наций, она начала помогать детям с онкозаболеваниями, когда к ней обратились врачи, прошедшие обучение в Америке, Австрии и Германии на средства от гонораров за книгу Р.М. Горбачевой «Я надеюсь…».
Я счастлива, что вышла эта книга. Незнание — страшная сила. Оно порождает слухи, агрессию и ненависть, с которыми много лет назад столкнулась Раиса Максимовна. С этим, к сожалению, до сих пор сталкивается Михаил Сергеевич. Я и сама была жертвой этого незнания», — призналась актриса.
По словам Чулпан Хаматовой, во время работы над спектаклем ей не раз доводилось слышать о том, что «это опасно, да и зрители едва ли оценят постановку, поскольку отношение к последнему генсеку ЦК КПСС особенное». «Я счастлива, что многие зрители, посмотрев спектакль «Горбачев» в Театре наций, изменили свое мнение о Горбачевых», — добавила она.
Оборванное повествование
«Я хочу поблагодарить авторов и участников спектакля «Горбачев». Помню, как в какой-то момент Чулпан вышла на сцену и я вздрогнул, — это была она, Раиса Максимовна», — вспоминает секретарь и помощник Михаила Горбачева в период его президентства, а ныне заместитель руководителя отдела международных связей и контактов с прессой Горбачев-фонда Карен Карагезьян.
Он рассказал о том, как в 1998 году начал работать с Раисой Максимовной над созданием новой книги, посвященной ее зарубежным поездкам. По его словам, супруга Горбачева очень тщательно готовилась к каждой встрече, работа над книгой хорошо продвигалась, и за 2–3 месяца был записан черновик примерно в 150 страниц.
В конце зимы — начале весны 1999 года Раиса Максимовна пригласила Карагезьяна и с сожалением сказала, что работу над книгой придется остановить. Соавтора удивило это сообщение, и он предложил сделать паузу: «Сколько вам необходимо — две недели, месяц?»
Раиса Максимовна была вынуждена признаться, что продолжить работу ей не позволяет стремительно ухудшающееся самочувствие.
Последние два месяца, когда Раиса Максимовна лечилась в медицинской клинике Вестфальского университета в немецком Мюнстере, Карен Карагезьян фактически являлся ее переводчиком. «Раиса Максимовна владела английским языком, но не понимала медицинские термины», — уточнил Карагезьян.
«У Георгия Владимировича [Пряхина] в книге есть эпизод, когда в конце 1940-х юная Раиса вышла с младшей сестрой во двор, где работал пленный немец, и мужчина неожиданно погладил малышку по голове. Раиса возмутилась и резко дернула сестру за руку. А потом взглянула на пленного и увидела, что он плачет. Раисе стало очень стыдно». В этом рассказе, по мнению Карена Карагезьяна, очень важен контекст.
Может возникнуть впечатление, что она сохранила негативное отношение к немцам на всю жизнь, но это было совершенно не так. Раиса Максимовна была очень благодарна немецким врачам, которые были к ней очень внимательны.
Хотя однажды, по воспоминаниям Карена Карагезъяна, в немецкой клинике был эпизод, когда «пришли две мощные, крепкие санитарки, которые в два счета навели порядок в палате», практически не глядя на пациентку. «У меня тогда возникло впечатление, что они смотрели на больных, как на мебель. А ведь мы привыкли к тому, что нянечки у нас сердобольные: максимально внимательны к пациентам, хотят утешить», — поделился Карагезьян.
Переводчик Раисы Максимовны настаивает, что два последних месяца ее жизни не были скорбными. «Мы верили, что Раису Максимовну вылечат. В Германию пригласили ее сестру, которая стала идеальным донором для пересадки костного мозга. Но по большому счету шансов действительно было мало», — добавил он.
Лечащий врач Горбачевой профессор Бюхнер не скрывал, что самому возрастному пациенту в его практике, которому делали пересадку костного мозга, было 52 года. А Раисе Максимовне исполнилось 67 лет.
«Мы верили до последнего. 19 сентября состоялась встреча Горбачева с канцлером Шредером. В ходе беседы Михаил Сергеевич признался, что шансы Раисы Максимовны на выздоровление связаны с пересадкой костного мозга. После этой встречи мы вернулись в клинику и сообщили доктору, что передали федеральному канцлеру обнадеживающие новости», — добавил Карагезьян.
Бюхнер был опечален. Он уточнил, что, к сожалению, ввел в заблуждение родных и близких Раисы Максимовны, а те, в свою очередь, передали не вполне достоверную информацию канцлеру. Положение ухудшалось. 20 сентября 1999 года, между 2.30 и 3 часами ночи врачам пришлось отключить аппарат искусственного дыхания. Раиса Горбачева скончалась.
«Мое участие в этой книге — это возвращение минимальной части долга и благодарность Раисе Максимовне, которая мечтала о возрождении гражданского общества и сделала немало добрых дел. В частности, она способствовала возрождению Музея Андрея Рублева», — вспоминает Карен Карагезьян.
Звезда мирового значения
Виктор Кувалдин, который в 1989—1991 годах работал консультантом по вопросам внешней политики в аппарате ЦК КПСС, познакомился с Раисой Горбачевой в апреле 1993 года. Встреча состоялась в частном самолете, пересекавшем Атлантику. Горбачевым в США предстояла очень насыщенная программа и одно из мероприятий было связано с 250-летием со дня рождения президента Джефферсона.
«В ходе полета я занимался своим обычным делом, связанным с ремеслом спичрайтера — шлифовал и полировал речь, которую должен был произнести Михаил Сергеевич в университете, основанном Джефферсоном в штате Вирджиния».
Горбачевы летели в отдельном салоне. «В какой-то момент ко мне подошел начальник охраны и передал приглашение Раисы Максимовны пообедать вместе с ними. Я удивился и, честно говоря, едва ли обрадовался этой возможности. Я знал, что жена генерального секретаря — женщина с характером, и как пройдет обед и, главное — что может за ним последовать, было загадкой. Но деваться было некуда, и я пошел на их половину», — вспоминает Кувалдин.
За стол они сели вчетвером. Напротив Виктора Кувалдина сидел Михаил Сергеевич, наискосок — Раиса Максимовна. Рядом — Юрий Батурин, ранее работавший в аппарате Президента СССР, а теперь помощник Бориса Ельцина по национальной безопасности. В то время в России обострились отношения Ельцина с парламентом и Съездом народных депутатов, и эта тема обсуждалась за обедом.
Раиса Максимовна поинтересовалась у Кувалдина: «Виктор Борисович, а что вы думаете о происходящем в России?» «Я на секунду задумался, собираясь с мыслями и пытаясь как-то адаптироваться к обстановке, когда заговорил Михаил Сергеевич, явно спеша мне на выручку. Но Раиса Максимовна практически сразу его остановила: «Миша, подожди. То, что ты скажешь на эту тему, я знаю. Мне интересно послушать мнение Виктора Борисовича».
По признанию Виктора Кувалдина, этот эпизод помог ему понять и Раису Максимовну, и суть их отношений с Михаилом Сергеевичем.
Я не был знаком ни с ней, ни с Горбачевым, когда они были на вершине власти. Однако по моему интуитивному ощущению, Раиса Максимовна была настоящим политическим тяжеловесом. Думаю, ее реальный вес в советской политике 1985-1991 годов значительно превосходил вес многих, если не всех членов Политбюро», — добавил Кувалдин.
Он также отметил, что помимо официальной табели о рангах советской иерархии, куда входили члены Политбюро, кандидаты и секретари, была сложная, разветвленная система неофициальных отношений. Например, в отделах ЦК служили консультанты, с которыми генсек непосредственно работал.
«Я думаю, что несмотря на то, что эти сотрудники не были членами ЦК, реально в политике они значили больше, чем многие люди, имевшие официальные высокие посты. И прежде всего, это относится к Раисе Максимовне», — заявил Виктор Кувалдин.
«У Михаила Сергеевича есть три огромных достижения: во-первых, он закончил холодную войну, дав нашей стране реальный, но, к сожалению, плохо использованный впоследствии шанс на свободу и демократию, а также наметил контуры другого — глобального мира, в котором человечество может реально спастись».
Горбачеву повезло — у него были партнеры: Рональд Рейган, Франсуа Миттеран, Гельмут Коль, Джулио Андреотти. «Но мне кажется, необходимо учитывать и то, что рядом с Горбачевым была Раиса Максимовна, с Рональдом Рейганом — Нэнси. Была еще одна выдающаяся женщина — Маргарет Тэтчер. Благодаря им, нам удалось пройти не по краю пропасти — мы прошли над пропастью. Нас уберегло провидение. Я уверен, что в этом была заслуга этих трех женщин», — заявил Виктор Кувалдин.
В XVIII веке, когда Россия превращалась в гранда европейской политики, а тогда это означало — мировой политики, мы славились своими императрицами. В XX веке рядом с нашими генсеками находились женщины, и их влияние на политику зачастую недооценивалось. «Был единственный значительный период, когда рядом с главой советского государства не было женщины, и это тоже по-своему показательно», — отметил Кувалдин.
Раиса Максимовна была очень крупной общественной и политической фигурой. Но в то же время она оставалась женщиной до мозга костей.
«Я вспоминаю одну из совместных поездок — мы летели в самолете из Америки в Россию, немного выпили за обедом и я немного расслабился. Передо мной сидели Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна, и я все время смотрел на нее. Она заметила это и вопросительно взглянула на меня. Чтобы как-то сгладить неловкость, я сказал: «Раиса Максимовна на вас какое-то колдовское платье». Она рассмеялась».
Дмитрий Волин
Обложка: Раиса Горбачева, Германия. 6 марта 1992 года © Wolfgang Kühn/Alamy.de
При публикации настоящего материала на сторонних ресурсах использование гиперссылки с указанием ресурса kremlinhill.com обязательно!
© 2018-2022. «Кремлевский холм. Страницы истории». Все права защищены
КРЕМЛЁВСКИЙ ХОЛМ. Страницы истории 